Заслуженная преподавательница в уродливом синем платье голосом, привычным для неё и неприятным для многих, крикнула в микрофон:
— Краевой конкурс антивоенного детского рисунка объявляется открытым!
Молодая учительница начальных классов скомандовала первоклассникам встать по местам и достать листки с заготовленными заранее рисунками.
— Валера, подвинься, — учительница сама подвинула растерянного мальчугана в его предпоследний квадрат. — Так, каждый рисует то, что у него на заготовке. У всех есть наборы с мелками. Начали!
Девочка в светлом платье на самом крайнем месте сосредоточенно смотрела в асфальт перед собой. «Не помню, как её зовут. Из параллельного класса, — подумала учительница. — Чего она тормозит?» Девочка шмыгнула носом и приступила к рисованию.
С заготовками рисунков всё было в порядке: военные и гражданские с цветами, голуби, корабль с солнцем и облаками, планета с радугой, дерево, дети на качелях, короткие фразы и т.д. Погода хорошая, тепло, сухо. Площадь ограничена с одной стороны сквером, с другой обелиском Победы и ёлками, с двух других жилыми пятиэтажными домами.
Учительница прошлась вдоль вверенного ей сектора, остановилась возле пухлого младшеклассника:
— Не миртвое, а мирное небо. Исправь.
У девочки в светлом платье был квадрат рядом с тротуаром и домом. Она рисовала уверенно, быстро, увлечённо, почти не глядя в лист с заготовкой. Мелки выводили на шершавом асфальте: синее небо, сад с большими цветами, зелёная трава.
Над площадью включили музыку. Детский инструментал на четыре четверти, бодрый, с акустической гитарой и металлофоном, с беспечной синтезаторной мелодией. Официальные лица у обелиска осторожно переговаривались о своём, остальная немногочисленная публика заскучала.
Девочкин рисунок развивался: из высокой травы в саду взметнулась изумрудная змея, хватая зубами жёлтую бабочку. Сбоку в змею впилась клыками апельсиновая лисица. Лисий хвост пожирало нечто косматое, похожее и на волка, и на медведя, и на шерстистого динозавра. Вот в чудище снизу вонзал большой шуруп бело-синий робот с крыльями и реактивным двигателем.
Девочка работала мелками вдохновенно, стремительно продлевала живописное полотно вниз, как ткацкий станок. Учительница пока не заметила этот видовой отбор, она была на другом краю конкурсной площадки.
В квадрате у девочки уже не осталось свободного места. А нужно было нарисовать сложный электронный прибор, контролирующий робота, затем человека в красном костюме, взрывающего прибор динамитом. И она стала рисовать уже на узком тротуаре, пятясь назад, ловко перехватывая мелки.
Учительница заметила неладное и трусцой бежала в сторону девочки. Одна из новых туфель натёрла ступню до крови, пришлось перейти на спокойный шаг. Девочка покрыла тротуар роем фиолетовых вирусов, похожих на осьминогов и на морские мины. Наконец, она упёрлась задом в стену кирпичного дома. Толкнула задом фундамент. Рисунок не был закончен, это только начало. Девочка обернулась и посмотрела на кирпичную кладку.
— Подвинься! — громко сказала она, перенесла вес на левую ногу и правой лягнула дом. Сверху посыпалась цементная пыль.
— Подвинься!! — следующий удар был сильнее. Здание начало валиться назад, рухнуло, поднимая пылевое облако, осыпая кирпичами двор. Крыша упала на гаражи. От грохота в небо взмыли перепуганные голуби.
Серая взвесь была похожа на густой туман. Внутри с трудом различалась площадь, людские фигуры, фонарные столбы. Музыка стала глуше и прекратилась. Девочка продолжала рисовать, но уже было не разглядеть, что именно.
***
Агентство Loomgerdt. «Крупные разрушения с участием шестилетнего ребёнка. Величина ущерба, а также наличие жертв уточняются. На данный момент известно, что инцидент произошёл в городе V. Причины и подробности выясняются».
Чат «Фланирующий V». «Noname Колян: Спрашивают, чё ваще происходит. А происходит какой-то ппц. Квартал возле Героев Цоколя полностью сровнен с зимлёй. Облако стояло серое, люди побежали. Дома как доминохи попадали. Там конкурс кокойто делали для школьников у сквера. Народ, а может это война?
Курису Макисэ: Х-ня война, главное манёвры
Палпон: Офигеть малолетки разбушевались.
Старая Сепарша: Разрушения страшные, никто ничего как обычно не говорит, всё же надо согласовать. А в чате сразу молокососов набежало со своим юморком тупым. Засирают всё вокруг себя. Если у нас бардак, то при них и этому бардаку придут кранты. Что по погибшим, кто в курсе?
Курису Макисэ: Старая Сепарша: Старуха закройся, иди обратно в свою духовку и там душни. Песка тут насыпала. Гудбай, бумер!
Neftesos: Пишут 6летка что-то натворила, что район рушится. Возможен теракт диверсия. Даю источник.
ZaКоzла: я только оттуда, там связи нет. Полная жопа. Я такого никогда в жизни не видел».
Агрегатор трип-репортов CAAC NASTAL. «Очень кратко опишу свой неудачный опыт. Будет бэд-трип-репорт. 2-V-O, вроде должно было быть что-то сибирьно-шульгинское, на красивом. 7 мг перорально не дало ничего, кроме непоняток. Через время взят вес 20 мг. По слухам, если больше 25 — идёт блёв дальше, чем видишь и на том вся сиеста. В течение первого часа было плотно: от лёгкого тремора до глубинной паранойи и адреналина. Нельзя расслабиться, всё напрягает, судороги, мрачные визуалы, короче говоря, ад с пытками. Мучений на 4 часа, после эффекты медленно на спад. Пришлось выпить разбавленного спирта, чтобы быстрее прошли остаточные явления. Не юзайте непонятное, типа вот этого 2-V-O. Может, оно военное? Но тогда однозначно для противника, ибо морально и психически убивает.
Мне привиделось где-то в середине путешествия, что я — это целый город, в котором происходят какие-то мучительные события, но они незаметны. А затем что-то типа ребёнка или мухи, или какое-то подобное существо начало просто сносить городские постройки, мосты, склады и т.п. Когда отлежался, полез в новости и там прочитал об этой школьнице с конкурса. Как она дома сносит и продвигается по городу, как каток, но вместо асфальта оставляет панно, нарисованное мелками. Эти разрушенные районы, прямо как из моего бэд-трипа. У меня волосы на жопе зашевелились».
Пресс-служба городской администрации. «Сегодня утром в районе Цокольной площади во время проведения конкурса антивоенного детского рисунка среди учащихся младших классов нескольких городских школ произошло ЧП. Начался обвал нескольких зданий и прилегающей инфраструктуры по причине непредвиденных геологических нарушений. Жертв среди населения нет, жители близлежащих районов эвакуируются, на место прибыли бригады. Спасатели действуют в штатном режиме стихийного бедствия. Движение транспорта в близлежащих районах ограничено».
ТГ-канал Свободное Дно. «Власти никогда не скажут вам всю правду. А она в том, что маленькая девочка начала разъ…вать город в труху. В это трудно поверить, но это факт, есть множество свидетелей. Человеческих жертв, кажется, нет. Продолжается эвакуация народа, вывозят за город, к военной базе. Военные уже контролируют, чтобы никто не совался в зону разрушения. А оно продолжается до сих пор. Упало уже 15 домов — по 5, 6 и 9 этажей, снесены гаражи, пара магазинов, котельная, путепровод. Никто пока не знает, что делать. Армия и нацгвардия не могут подойти ближе — плохая видимость и непрерывные разрушения жилмассива. Ну и действует железный закон: солдат ребёнка не обидит».
Варик Озанян, оппозиционный политик в изгнании, для ВВС. «Это настоящая антивоенная акция!»
***
Феликс Оттович Граде, геолог. «Никаких геологических нарушений в этой зоне нет, не смотря на заявления официальных лиц. В городе и окрестностях нет выработок, никогда не велись горнодобывающие работы. По инженерно-геодезическим данным грунтовых размываний подземными водами тоже нет. Отсутствуют утечки, постоянные вибрации техногенного характера. О природных пустотах в грунте никаких сведений нет, потому что их там нет. Под городом крепкие, устойчивые горные породы. Весь этот район с огромным запасом — в сейсмически безопасной зоне. Так что информация из мэрии, мягко говоря, не соответствует действительности. А если называть вещи своими именами, то нам впаривают Übervorteilung».
Еван Рюин, тревел-блогер. «Я помню эти места, я там бывал проездом. Года 3-4 назад. Ничего сверхъестественного тогда там не замечал. Всё очень обычно, как везде в постсоветской… постсоветском… постсоветских городах. Скучный центр, пара каких-то памятников вроде бы, спальные, рынок, условная промзона, заброшки. Никаких тебе красивых руин… Но город хороший, зелёный. Спокойный, много зелени. Люди тоже зеленоватые. И тихо так. Было».
И.О. Подставня, член дворянского собрания. «У нас в собрании по стране 4 с половиной тысячи членов. В нашем городе дворян 12 человек, но фактически два. И оба мы проживаем в посёлке Продолговатый, это в 3 километрах от города V. А посёлок сформировался вокруг завода «Коммунист», который уже встал. И горожане всегда шутили — Продолговатый коммунист, мол. Но это не смешно. Отсюда все беды и нынешний бедлам. От коммунистического наследия, долгого и глубокого. И выход, господа, только один у нас. Это монархия. Причём, удалённо расположенная, чтобы было безупречное внешнее управление».
Александр Гнидун, философ, остеопат. «Мы как нация прошли станцию невозврата. Чудесный ребёнок открыл нам пугающий и полный надежды образ нашего будущего. Нам всем надо забыть недавнее великое прошлое. Омыться юной кровью и уйти в кустарники. Жить в навозных землянках, питаться земляникой и грибами-заберухами».
Безудный Т.Т., инвестор, конспиролог. «Давайте посмотрим, с чего начался этот трэш. Там и с площадью Цокольной отдельная мутная история. Но посмотрите на обелиск Победы. С ним что-то не то, сто процентов. Он выглядит так, как будто мы не победили, а долго подготавливали диверсию, затем устроили провокацию, ловко пересрали всех и взяли куш. Нет, это, конечно, в определённом смысле победа, по факту. Но с обелиском всё не так однозначно. Похож он на монументальный фак. И таких факов в разных городах полно. В каждом можно найти без фонаря. И через эту всю мутотень нам транслируются чуждые ценности. Типа налоговых ставок».
***
Арнольд Исаевич Хук, адвокат. «В руинах лежит уже полгорода. И эта необъяснимая деструкция продолжается всё дальше. Почему до сих пор ни у кого не возник очевидный вопрос: что с мелками? Почему разноцветные мелки — из воска и красителей, 12 цветов, Костомоловского комбината — до сих пор не закончились? Девочка рисует и рисует без пауз. Следующий вопрос. Как фамилия школьницы? Кто её родители? Что известно об этой семье? Масса вопросов, на которые нам пока так и не дали внятных или каких-либо других ответов. Я пока даже не говорю о правовом аспекте всей ситуации. В юридическом поле мы столкнулись с беспрецедентным случаем. Он выходит за рамки форсмажорных обстоятельств».
Сайт «Социологический юмор». «В сети набирает обороты мем «Антивоенная Девочка», сокращённо АД».
Новостной портал «Ленточный». «В Японии оперативно разрабатывается новое аниме под названием «Я начну разрушать мир с конкурса», в котором имеется главная героиня, школьница Куцику-кан (переводится как Разрушительница) — девочка с суперспособностями. Известно, что уже написан сценарий пилота».
Сергей Зрадников, графолог. «Те несколько минут, которые сняла вебкамера на площади в начале детского конкурса, дают нам слишком мало материала для анализа. Пока камера не упала, на приближении мы видим у девочки в самом крайнем секторе самый обычный детский рисунок. Это природа, деревья, трава, цветы, небо, какое-то животное. На этом всё. Манера рисования, характер изображения совершенно стандартные для ребёнка этого возраста. Ничего сверхъестественного».
Димитрий Парафрон, психиатр, Психоневрологический диспансер №13. «С точки зрения науки все мы конченые суки. Мы не уважали наших женщин, живущих в мире снисхождения и затрещин. Моральное саморазрушение достигло пика, и мы аудиально находимся в состоянии жопного крика. Посмотрите на рисунки душевнобольных, они не обязательно ужасны или мрачны, бывают просто не конвенциональны. Это вам не натюрморт с унитазом или машиной стиральной. Есть изображения птиц, портреты, звёзды, целующиеся с чесноком. В них есть спокойствие и свет, как будто автор договорился с собственным поводком.
На детских рисунках может быть всё то же, а взрослые — двуличные твари, в остальном они на детей похожи. Зачем устраивать соревнование, кто судьи и как велико по теме их знание? Они убеждены, что Бог — властный, скрытный мужчина, поэтому сужают всем горизонт до жопной морщины. В новой художественной акции может развиваться простота или сложность, но главное то, что жить с этим будет вам невозможно».
Светлана Ляврина, пресс-секретарь ГУ МВД. «Девочка ученица 1-А класса школы № 23. Её фамилия Буря, имя Анна. Родители — инженер и сотрудница городской библиотеки. Их местонахождение в данный момент не известно. Оперативными сотрудниками ведутся розыскные мероприятия. Других родственников не обнаружено. Классная руководитель находится в больнице с инфарктом».
Зиновий Копошихин, краевед, глава общества «Извилистан». «Рисующий ребёнок планомерно продвигается в восточном направлении. Так что разрушена только часть города, от центра на восток, полосой. При этом уцелел Родильный дом №13, расположенный прямо у границы зоны катастрофы. Интересно, что ранее на месте роддома, построенного в начале 60-х, находилось кладбище немецких военнопленных. Здесь неподалёку был лагерь, он существовал с 1945 по 1949 год. Строить роддома на кладбищенских костях — вписывалось в советскую идеологию. Это был как бы символ победы жизни над смертью в отношении 2й мировой войны.
Известно, что полностью уничтожен Продолговатый Коммунист, пригородный посёлок. По словам очевидцев, при разрушении был случайно обнаружен просто гигантский склад контрафактного алкоголя.
Но самое интересное не то, что мелки вечные, даже не то, как пинком, толчком, ляганием рушатся многотонные строения и высоковольтные вышки. Самое странное то, что мало кто заметил — ночь не наступила, всё это время длится день. Что в наших широтах просто нонсенс».
***
Б. Фуркалин
Сингулярность now
(отрывок из неопубликованной статьи для журнала Weird Drew)
«…Боязнь распада знакомой схемы и последующего дискомфорта, адаптации объяснима. Стремление к порядку, скреплённому ржавыми гайками предыдущей репрессивной машины понятно. Но именно на этой чёрствой одномерной волне появляются уродливые наросты — гибридные формы из припудренного новыми терминами рабовладения и сверхнадёжного военно-надзирательного аппарата.
Мы не живём в Железной тюрьме, как сообщают печальные столичные оккультисты-гностики. Да, это темница, но она не железная, скорее, что-то вроде пульпы. Податливая, рыхлая и инертная смесь, она принимает импульс и медленно движется в заданном направлении. Послушно принимает форму, продиктованную усилием. Её экспансия — равномерный наплыв на близлежащие потенциальные зоны. Колючая проволока и стальные жалюзи появятся на новой границе автоматически.
Но такая невольничья пульпа не только пленяет всех и всё, не только корёжит разум и сковывает тела. Она подвержена влиянию времени и странным законам, разрушающим её структуру изнутри. Эта мерзость высыхает, под жаром длительности испаряя страдания живых существ. И, наконец, превращается почти в музейный артефакт, по типу куска пемзы или окаменелых фекалий мамонта. Но даже это не финал. В конце концов, аморфная тюрьма, слепленная когда-то из десятков гибридных заблуждений, становится плоскостью с абстрактным рисунком. Он изображает схему контроля, принцип владения, сущность страха и т.д. Такая фреска структурно хрупкая, её элементы держатся на ложных, подменных «ценностях». Этот объект обречён на самоуничтожение, аннигиляцию, устранение…
…Отцы-основатели были великими, потому что человеческая жизнь для них была пылью, а война и смерть — культом. Поэтому они снискали славу, при жизни. Но они проиграли этой жизни, как заглохший навсегда вулкан. Их деяния — написанная токсинами иллюстрация лжи и самообмана…
…Разуйте глаза, вы живёте в нарисованном мире, построенном на идеологии, а глубже находится похабный балаган. Смотрите, детская игра с шиваистской мощью сносит с поверхности земли фиктивные города, потёмкинские инфраструктуры, подменные страты и псевдосвященные конструкции. Мир как карикатура сминается, морщится, рассыпается в прах. Он не имел никакого веса, никакой значимости, а только оказывал влияние. Как гипнотическая карта несуществующей территории.
И если мы, отравленные и измождённые, разуверившиеся во всём и в себе, можем ещё говорить о созидательном, просветлённом творчестве, то не всё потеряно, есть ничтожный шанс, малый просвет, последний вагон, заветная вероятность».
***
Творческий экстаз. Художественный транс. Юное сознание ещё не тормозится грузом накопленной памяти, откладывающейся в алгоритмах опыта. Время как будто остановилось, впаявшись в зенит среди неба безоблачного цвета. Неконтролируемое дыхание. Язык высунут. Нос вспотел. Состояние редкого баланса между азартом и старательностью. Замкнутое переливающееся кольцо импровизации.
Кто ей скажет о поведении, кто накажет идти делать домашние задания? Кто посмеет отвлечь настолько занятого ребёнка? Дитя занято окончательным палимпсестом, аннигилирующим навязчивые каракули прошлого. Продвигаясь на восток, оставляя разноцветное полотно. Уже чистые совершенные абстракции, равные только самим себе.
— Дом, подвинься!
— Столб, подвинься!
— Склад, подвинься!
— Мост, подвинься!
Строения разлетались в пыль, лёгкий ветер сдувал её в направлении роста рисунка. Под ногами девочки было что-то вроде гладкой базальтовой плиты. Будто строения, магазины, конторы, переезды, АЗС, ЗАГС, цеха, хоздворы только слегка крепились к гладкой породе. Очень удобно рисовать.
Когда подвигаться было уже нечему и пространство освободилось, девочка ненадолго остановилась, поднялась на ноги, чтобы осмотреть часть автопортрета.
2022