ЗЛОБА ДНЯ УМА
Да, вечер, да, звон, да, думы, со всех сторон. Под гон самогона в бредовом бору четыре казола играли в буру.
И что? Как вам ситуация на вспыхнувшей фабрике? Персонажи — кто куда, директор в коме, главный инженер продал своё тело Дьяволу, осталась токмо его душа…
Вот, возможно же такое, что найденная (эта) рукопись — принадлежит перу Эвелины? Это ведь очень даже вероятно, правда? Что после этого остаётся? Играть в серьёзную литературу? А почему бы вам не читать то, что Она здесь написала, чёрт вас возьми? И чем это хуже? Разве это не Художественный Текст? Ладно. У Неё выше колен росли золотистые микроскопические волоски. Блестели на солнце. Редкий ум. Странный взгляд. Туда-сюда. Новая история. Отдельные куски диалога — по прежним накатанным рельсам. Что может быть ещё у мужчины и женщины? Слепая тяга, когда страсть ограничена прежней историей и секс прикован к потоку сознания. Сплошные ограничения.
Всё неполноценно. Я расчётлив и скрытен. Я ищу кое-что, но молчу об этом. Я подмечаю мелочи и жду, когда их можно будет употребить в качестве безупречного оружия. Вдохновение можно использовать корыстно и нагло, это факт. Идеализм, влюблённость, осторожность, цинизм, безумие, искренняя ложь и Игра — в едином комке жизни. Мистификации, силлогизмы, провокации — насущный хлеб. Галлюциногены, психостимуляторы и прочая миметическая дрянь — способ быть вне карточного боя. Прилив Лунных спазмов. Битьё морд.— Неукротимая рвота! Мой способ излагать.
Я с тобой. Можно поговорить. К лучшему всё. Дай руку. Смотри. Вечер. Встретимся там. Чувствуешь? Это человеческое тепло. Просто. Это большая терпимость. Мы здесь. Когда есть нежность, зачем что-то ещё. Кем бы мы ни были, когда угодно, где выпадет. Возьми это. Нежность, как бы там ни было. Нежность. Расскажи мне. Всё это случается здесь. Тепло всепрощения. Спокойной ночи. Я с тобой.
…Окончание длительности и паузы, и свет окон. Я расскажу о водителе, бегавшем за своим грузовиком по всему городу. О толстенной тётке, присевшей по пути в магазин на скамейку, съевшей пару бутербродов и выкурившей сигаретку. О рыжем разбойнике, лижущем свои яйца, сидя рядом с хозяйкой. О девочке Лене, запнувшейся за проволоку и разбившей себе губы. О не утихающем городском гуле. Об отсутствии музыкантов, способных перешагнуть через себя. О средствах массовой информации. О счастливом гепатите. О солнечной дружбе врозь. О любви с три короба. О съедобном псилоцибиновом колобке. О путешествии карамельки в кишках. О дикой интуиции Евгения. О букве О.
Очарованный мёртвый с книгами в голове… Судьба до Суда. Смешно. ЭТО СМЕШНО. Мне нравится жить здесь. У меня забавный ресурс. Царь сна. Линия жизни улыбается в аршин. Колебания, свет и мрак, сутолока и пустота. Эхо. Тень. Я повсюду находил только одну печаль — Разочарование.
— Люди испытывают страх, когда кто-то узнаёт о них нечто большее, нежели они позволяют узнать,— говорит Ксенофоб ІІ.— Оттого ли, что они сами знают о себе ничтожно мало? Если кто-то посторонний узнаёт их глубже, то опасность моментально застит глаза: Теперь Он Может Управлять Мной. Механизмы манипулирования ещё слабо изучены, но уже давно практикуются. Вы хотите идти на войну?
НЕ БОЙСЯ.
Точка зрения Библии.
Можно ли христианам плясать?
Я завещал издателям печатать тираж на бумаге, сделанной из Moringa oleifera (хренного дерева). Предисловие должен написать самаркандский змееглотатель Фалиб на ягнобском варианте согдийского языка, причём в его тексте не должен употребляться определённый дифтонг, что заранее оговорено с самим Ф.. Если написание предисловия Фалибом будет по каким-то причинам невозможным, то краткое обращение от издателя должно быть написано но пальмирском языке с как можно меньше употребляемой префиксальной спрягаемой формой глаголов.
Примечание. Поскольку современный вариант кириллицы не обнаруживает сходства с предметами, но сохраняет за своими буквами традиционные названия, то уместно говорить здесь о расширенном «акрографическом принципе», то есть о соответствии формы знака его алфавитному понятийно-символическому и числовому значению (что и составляет название букв). Об особой адаптированности кириллицы говорит и то, что славянские названия букв самостоятельны и отличаются от финикийско-палестинских названий знаков, сохранённых греками в византийском унциальном письме. Поэтому я хочу подчеркнуть, что во всём тексте лично мною внедрено несколько (а именно 19) словесных формул, составленных по принципу «расширенной акрофонии» и напрямую воздействующих на сознание читателя, автоматически воспринимающего русскую письменность и речь. Кроме того, мною ограниченно использован метод сочетания этимологических значений, а также принцип воздействия контекстных заглавных букв. Всё это, вместе с учётом ролевых, мотивационных и волюнтативных (воздействие) функций пишущего-читающего легло в основу моего завещания издателям, а именно — моих требований к предисловию.
И, наконец, в данном тексте я утверждаю магическую функцию не только речи, но и языка как знаковой системы, поскольку я убеждён в том, что любая система знаков — это язык.
Женщина в Ватерлоо
Огромные сложности и побег сливы.
«Мы боги»,— мрачно жрец сказал
И на балёкие чертоги рукою сонно указал
— Мне доводилось видеть обоих. Последний раз в Дебальцево, у пивной…
Водой тот город окружён
И в нём имеют общих жён
— Один раз в коридоре нотариальной конторы, извиняюсь…
И призраком ночной семьи
Застыли трое и скамьи
…Услышав чей-то зов. Из сжатой выи хрип. Повесился ковбой, не получив наследства от мертвечихи. Алджира никогда не смеётся.
Свободу пей из звёздного стакана 8
Вместо эпилога увозят Ионеско. Бурлеск и травести. Маска, вы кто? Писюн. Старый друг лучше новых шлюх. Карнавал соитий и безжитий.
Стройся! Джойс падает в обморок и придавливает трактирной крысе голову. Вводят исхудалого «автора», ныне — продавца ацетилена. Его усаживают на электростул и вкалывают суперсекретный стероид. Продавец Ацетилена, непрерывно почёсываясь:
— Они ходили…путешествовали, так сказать, выражаясь формально, они…я встречал их раза три, понимаете? но я не специально, то есть, поймите, я не при чём…да и его эта…девушка забыл, она вполне могла его обманывать, где пропадала…ну вы знаете, я первый раз увидел их возле АТС на складе телефонных трубок…а ещё Аменд, то есть они вместе ездили на Крымскую АЭС и, по всей видимости, были внутри… От Аменда я слышал, что там, ну как это сказать,,,, там уже не производят энергию мирного атома, но Аменд показывал Кельту, что там очень огромная радиация идёт,,, они видимо были там, в реакторе.,…,.. вы же понимаете, все эти странные факты не лезли бы ни в какие совершенно ворота. И я сам видел у Аменда насекомое, чтобы там мне не говорили,, да только, один раз лучше увидеть, это, видите ли, то ли кузнечиком то ли саранча или может жуком раньше был, видите, ну, конечно, не, стрекоза, оно всё сплошь, я видел своими глазами а Аменд рассказывал и какие-то иностранцы приехавшие снимать кино, а, у, них…,,, потом Кельта я встречал на бульваре совершенно случайно,. Аменд говорил про котлы, а Кельт стоял с кроссвордом в руках унылый,, я,,, спросил что это а, он. дал мне…на, говорит., бери; я сохранил он сейчас у вас, но это ничего не значит: Кельт рассказывал, что; может при. общении становиться внутренне..; тем с кем разговаривает,, буквально а потом они заставили совершенно не пойму как это же абсурд тут и понимать нечего явиться к ват а текст структурно неподходящий под.:
— Вы могли бы отличить Кельта от Аменда? Опишите их внешность.
— Ну не. Они же похожи в точности. Не то, что один…, чело. век но:;, раз, ницы ника…к,ой
— Что ещё можете добавить к сказанному?
— Кто-то из них утверждал,,,,., что даже современная наука полностью мифологична как., любой другой социокультурный институт и за значение отдельных действий, любой, личности в современном мтре, о. транс. формации, зн, ако вых,, систем и семантике наиболее, распространённых.:. и. дей соврем. челов, ека;..,. о сугубо: личн. подходе к реализ. идей и; что,,,,, обнуление самопознания., это пауза между разв., знак. сист.
— Ну. Хорошо… Николя! Включай рубильник.
…После того, как Продавец Ацетилена сгорел, настала ночь, и появился тёмный коридор, завершившийся рубиновой вспышкой и несколькими неожиданными строками. Каждая строка была поворотом лабиринта и на первый взгляд не вела никуда. Тьма.
Как кудри дочери
Ночью
Гроза прошла мимо
Усни
Малыш, не зови, было страшно
Но вспомни —
То было вчера
Как руки
Укутаны в шёпот
Как звуки
В укромных углах
Звенят роднички
Режущий сердце свет. Мягкая, податливая плазма. Синие обугленные ступни. Самостоятельное шевеление предметов.
— Джованни из Витербо, колдун, наблюдавший троицу.
— Реакция блуждающего нерва на содержание эфедрина.
— Капут. Хорма. Ormr i Auga.
Ночь правит текст. Dead Can Dance… Тление светильника и дым сигарет. Утром я проснулся, а Эвелины нет. Пора ожидания, застой времени, ход часов. Светлый ароматный волос на спинке кресла. Пепельница в форме полупрозрачной ладони. На гладкой стене вполне могла бы висеть бездушная абстракция какого-нибудь бездарного маляра. На аккуратной полке мне улыбались книжные корешки: Блок, Гоффман, Маяковский, Справочник лекарственных средств, Нагло-русский словарь, Виктор Гюго и Гомер «Одиссея». Я взял чашку, вернулся в зал и, включив магнитофон, выпал в кресло. В руках я держал картонку, размером с сигаретную пачку; на ней было написано: «Не уходи — я скоро. Э.» Я оделся и прошёл на кухню. Где-то слабо звучит радио и доносились звуки улицы.
Вещи лежали в сумраке там и сям разложенными немыми объектами. На тумбе я заметил стопку листов, испещрённых пульсирующим почерком. Я взглянул на первую страницу и, сам того не желая, стал читать…»
На этом рукопись обрывается.
- 8 Все строфы принадлежат В. Хлебникову.